и великого неть тщете всего сущего
лучше вместо пачки страннопсто - одно псто с текстом дальше
а потому что я кот)

предыдущиевступление раз
два

раз
два
три
четыре
пять
шесть
семь
восемь
девять


кое-кто из старых читателей эту сцену уже видел)

Он и не удивился. Когда снова увидел камень.

Камень все также лежал на холме, выше Остроугольной башни, уже ставшей одной из закрытых территорий и местом приложения сил "чистильщиков" в специфическом ответвлении закрытой территории "Тоннеля" внезапно непосредственно в столице. Камень по-прежнему нависал, доставая почти до неба, и держался неведомым чудом и упорной работой.
А церемония вступления в свои права нового ллаитт сектора была внизу. Центральная площадь, Золотая площадь легла на скате, под холмом, ее заполнял народ и к ней спускались лестницы. Эль'ньеро Тальхар смотрел на площадь с удобной наблюдательной позиции - с брони армейского передвижного транспорта внутреннего круга охранения, о котором распорядился временно исполняющий слишком много полномочий Рьен'галь Эс'Хорн. Кто слышно послал старших уважаемых Семей, традиционно занимающихся церемониалом. Сообщив, что во-первых, Высокому Дому здесь принадлежит он, а не собеседники, во-вторых, в имеющихся обстоятельствах за безопасность этого города, его населения и мира отвечать пока поручено тоже ему, и он ответит.
Смотрел... с очень удобной наблюдательной позиции - мог думать Тальхар. Удобной для очень разных вариантов действий. Но думал совсем другое. Он смотрел поверх голов - туда, над лестницами, к свежей карантинной территории, смотрел... как высится над его городом камень. И думал: "Недолго. Невысоко". И лестницы под этим взглядом становились только удобными направляющими. Если что-то пойдет не так и камень покатится...

...Тальхар потом усмехался, называя: "Я почти ушами слышал этот... вероятный хруст и треск. И думал - хватит ли моих сил осмыслить залп из верхней скорострельной, если потребуется шарахнуть?"

Это были глубокие, глупые мысли. Верхней еще было: "Как невыносимо медленно она идет". дальше?С неправильного спуска - с хорошо знакомого ему направления... Сколько раз он сам ходил этим маршрутом через Золотую площадь к резиденции Наместника - от парадного входа центрального поста Службы наблюдения Приливов? Столько, что даже камни впитали безнадёгу тех проходов. Но и камни сейчас тоже стоят - плотным строем брусчатки – в мире, который совсем изменился. Тоже ждут, как она спускается.
...Что поделать, резиденция Наместника в этот момент и надолго непригодна к использованию. А ллаитт соблюдает традицию, спускаясь к отныне своим людям с Приречного холма, от дверей центрального поста Службы наблюдения Приливов... И Тальхар думает, что не станет бросать предупреждения тому, кто там, из-под брони передвижного, засоряет внутреннюю связь неуместным: "Нам не сообщила: мы бы подвезли".

Прямая, как опорная мачта, рослая и тощая, как она же, в белом парадном шелке... хорошо подобранном и в траурной накидке (...что дополнительно мешает ей смотреть), ллаитт Алакеста шла медленно, неправильно, чуть боком, сдвигая правую ногу, не держась за перила, но четко вблизи их... Тянула. Затягивала. Бесконечно затягивала ожидание - негромко бурлящего моря толпы... А людских голов на площади... немногим менее плотно, чем под их ногами булыжника, видел Тальхар, думал дальше... Тянула - "одиннадцатую готовность" к любым действиям - в которой плотно есть - те его люди, что здесь на площади - что здесь, под броней. Так плотно есть, что он неотменяемо чувствует - плотное, разлитое, натянутое ожидание.
Но как ни тянула - дошла. Встала на своем месте, влилась - понимал Тальхар, приподняла, отстегнула край траурной накидки. Один. Левый. Так и приняла символически предоставленный ключ и свиток - Тальхар оставил себе двенадцатую выдоха усмехнуться: надо же, местные Старшие Семей все же рискнули выйти на площадь, даже после всех сплетен о судьбе эс Лиддаи.
Была та самая двенадцатая выдоха, в которую Алакеста а'Лайетт еще не айе Ставист-рьен чуть-чуть тоже выдохнула - перед тем, как произносить положенную клятву.

Было слышно. Было тихо. Слышно было ветер. Вот-вот будет дождь. Некстати. Они действительно были похожи - на булыжники - видел с брони передвижного Тальхар. Площадь и люди на площади. В полагающемся поклоне и внезапной тишине слушающие ритуальные слова присяги ллаитт сектора. Много. Много молча склоненных голов - ей тоже не видно ни одного лица.
Не думал - видел. Думать он не мог, весь принадлежа отслеживанию обстановки и поддержанию основного канала связи с Рьен'галем и его людьми. В долгую паузу того выдоха, когда город и земля должны были ответить.
Он сначала просмотрел объект, движущийся сквозь булыжник склоненных голов на общий фон и возможную опасность. Потом - взлетающие сводки отчетов заметных кругов оцепления и малозаметных, что приходили и что транслировал Рьен'галь. И только потом разглядел, кто там идет.

...К тому моменту он четыре раза был в доме... в узкой будке над очередной протокой речки Рашты до того, как она станет Крэжтой. В том, что считала и обустроила домом семья лехта Ралицы. Поскольку был - а будка была будкой - он запомнил всех, на третий визит очевидно беременную старшую дочку, Пляничку, точно запомнил. На тот самый третий визит, когда выходил, восхищался выстроенной из резервуаров и веток защитой (почти впрямую - эти эс Этэрье таки вырастили на этой будке виноград и лехтев уложили должные элементы вплетаться в лозу, и это держалось), скользил на обросших камнях единственного моста, вынужденно оглядывался назад и думал: и чем я себе обосную, что пришел сюда теперь?
Первый-то раз он был здесь гостем после утомительного досмотра состояния фона Thairien и состояния местной защиты – шло сезонное усиление прилива, и Тальхар мрачно шутил, что желает сам прикинуть, сколько потенциальных трупов можно ожидать в густонаселенных кварталах Новой Крэжты... в связи с приливом и общим состоянием... общественной обстановки. К его удивлению, защиту и возможное зондирование местные лехтев растянули вполне достаточную. Насколько это было возможно в данных обстоятельствах. Он как раз засел, приглашенным в ближайшее удобное место, в дом Ралицы, исполнявшего при его исследовательском рейде должность провожатого, обмозговать, как эту их нетривиальную конструкцию - из чего было - вписать в общую сеть съемки фона Thairien местных "чистильщиков"... Исходя из того, что на Заречье и Раштонку официального внимания и средств будет выделено в объеме... пренебрежимом.
Сидели и обмозговывали. Тальхар знал - он сознательно решил насрать, что понятия не имеет, где в обсуждаемых съемках и проектах растягивания барьеров лежит предел разрешенных лехтев знаний, если что, он в Ралице не сомневается - этот вспомнит. Ралица, к счастью, не вспомнил или выбрал не вспомнить. Рядом с тем, обдумывая полученные данные и замечания, Тальхар точно думал - что если местные старосты кварталов не почешутся вспомнить о своем праве и не выпишут для обеспечения досмотра и безопасности соответствующее число лехтев - это, своим правом, сделает он, и он уверен, местные с большей охотой поработают на предупреждение, чем на ликвидацию последствий. Тальхар помнил: он как раз не успел обдумать эту фразу про лехтев - а Ралица говорил ее же вслух. Передавая Тальхару право буркнуть: "Ну, если что - вас выпишу я. Поступят возражения - сообщите. Приеду на броневике. Не зачищенном", - "Лучше зачищенном, - возвращал ему Ралица. И продолжал. –И вы лучше ешьте, лютый сыр вкуснее горячим".

Этого местного обычая здесь не забыли - думал потом Тальхар - старого, не городского, странно, что он есть и у лехтев. Что допущенный в дом гостем не уйдет - не накормленным. И не напоенным. И вслед именно этой мысли усмехался тогда, когда переходил мост и оглядывался на крышу будки, все еще торчащую из-за тополей: "Может, я за этим и хожу?" Жрать сыр с травами и острым перцем, смотреть, как вокруг тщетно прикидывающейся парадной комнаты внизу кишит, звучит и пахнет медленная изо дня в день чужая жизнь, непривычно открыто.И вообще непривычно... для того, кто - это, кажется, считается в звездных? - спит по предоставленным местам размещения, ест что приготовили - не жалеет ни разу, но иному любопытствует. Все же этот дом в нищих низинах... эти дома эти пришлые лехтев умудрились слепить... очень прочно. Так, что иногда ну очень громкое по теплым дням количество младших здесь не вызывало у эль'ньеро "чистильщиков" ни единого возражения.

…Она и шла. Дочка Лехта Ралицы, лехта Пляничка. С младшим. Совсем младшим. Значит, уже родился? Точно даже не круг года назад. Совсем младшим. "Здесь сейчас будет дождь. Она рискует", - привычно фиксировал Тальхар. И почти ушами слышал ответ лехта Ралицы: "Она из принадлежащих Многоликому. Она никогда не рискует".
Ответ был - раньше. К своему последнему визиту в дом Ралицы, Тальхар посчитал себя... настолько допущенным, чтобы позволить себе это озвучить - по поводу еще очевидно беременной дочки - что она очень рискует - ждать ребенка в неизвестное время. А Ралица ему этим ответил. Невозмутимо.

"А это видно", - внезапно для себя называл Тальхар. Это так видно, что накрывает всю площадь. Что она не рискует. По тому, как спокойно идет эта высокая светлая женщина в местном, всего-то двуслойном платье тоже светлого полотна, и булыжник склоненных голов расступается перед ней, как если бы они были водой. Спокойствие - вслед мог усмехнуться Тальхар - накрыло и его людей, и охранение площади: во внутренней связи снова посыпалось излишним. "Чо, отцы города лехтев с ответом послали?" - "Ллаитт решили в лицо бзднуть?" - "Спорим, они не прикидывают глубину нужника, в который грохнулись?" – последнее вплелось вот прямо снизу, из-под брони его передвижного. Тальхар был вынужден подвесить свое, командное: "прекратить засирать связь!" - но для себя успел отметить: лично он с эс'ри Ющиком спорить не будет - глубина того нужника... была как бы не с провал "Тоннеля".

А лехта Пляничка дошла...

"И не иначе эта трансляция на всю площадь меня и накрыла", - усмехался про себя Тальхар. Он мог отследить - он даже отслеживал подробную трансляцию... переговоров - невероятно странных, невероятно неподходящих - и площади, и ответной клятве - от тихого вопроса ллаитт: "Не порвет?" - про что она? - про побрякушку? - странно - до диалога в конце: "Будем работать, лехтев?" - "Будем, ллаитт. Вы меня... спрашиваете?" И дальше мог бы еще оценить - глубину нужника...
...Но там, где его накрыло - Тальхар знал, до самых корней своего сердца - знал, что и это тоже было. Ллаитт отшатнулась. Ллаитт тоже увидела камень. А потом сосредоточилась и подошла. Она высокая. Она стала соразмерной. Как бывают соразмерны своим задачам разумные - которые умеют останавливать реки и сворачивать скалы.

"И я поверил", - не стал называть словами Тальхар. Еще здесь, еще на площади, еще когда не кончилась церемония. Он видел - сейчас и глазами - видел: ллаитт рассмотрела камень. Ллаитт приняла камень. И понесла - это тоже знал, знал нерушимо - взяла, как могла бы взять вот этого, принесенного ей, совсем младшего. И он, эль'ньеро Тальхар эс Тркач роэ'Хорн, командир "чистильщиков" этой треснувшей земли мог стоять и знать, впервые за прошедшие годы твердо знать: камень не свалится. Хромая ллаитт... его ллаитт собралась сделать все, чтобы камень не свалился. И у нее получится - тоже назвал Тальхар. Если они помогут. А на это он рассчитывает.

Об этом - тоже внутри себя знал Тальхар - была его ответная клятва. Он был готов - принадлежать и работать, здесь - и с новым Наместником этой земли. Уже здесь, на площади.

....И наверно, поэтому, он почти ничему не удивился на последовавшем буквально на следующий день личном совещании у новой Властной. На котором оказался. Совместно с Рьен'галем и Дальян Эс'Хорн, эр’нере Харратом эс Хаста, местным из служб обеспечения и лехта Ралицей. На том самом, где лично на него свалилось командование Службой наблюдения общества. Логично было предположить, что на кого-то оно да свалится. Слишком сильно он не удивился...

...Очередь увидеть что-то самое удивительное в своей жизни на том совещании с очевидностью выпала другим. Лехта Ралице, например.

(конец среза)


...а дальше нас таки ждут Тианди, еще незнакомые лица и лапы и прочие бытовухи. Страниц так пятьдесят, эпизодов так сколько-то. И дальше ждет.